Пресса

ВОЗМУТИТЕЛЬ. Антреприза — как лезвие бритвы: случай Мамедова

Репертуарный и антрепризный театры принято считать антиподами, они воюют между собой. Антрепризный театр пытается отвоевывать у репертуарного одну позицию за другой. Схема жизни антрепризного спектакля, в сущности, одна: собрались несколько знаменитостей на спектакль, съездили в провинцию, сыграли, месячную театральную зарплату за один спектакль получили, разбежались. Качество спектаклей — разное. «Кассу» делает присутствие «звезд». Минимум декораций — результат стремления продюсера получить больше прибыли: два стула — достаточно. Отсюда и «слоган» такой антрепризы: «звезда на фоне занавески». А много ли провинции нашей надо? Увидели живого Башарова, Куценко — счастливы.

Театровед с ученой степенью, ставший успешным театральным продюсером, — случай практически единичный.
Зовут «этот случай» Эльшан Мамедов. Столичная театральная критика его не замечает.

В отличие от критиков, столичные милиционеры его замечают постоянно — поэтому паспорт у него всегда при себе.
Эльшан Мамедов организовывал свой «Независимый театральный проект» (НТП) как протест против подобного понимания антрепризного театра. В каждый свой спектакль он вкладывает столько денег, что если случится провал, то он — на грани разорения. Но ни один пока не провалился. Декорации и костюмы его спектаклей едва умещаются в многотонной фуре.

В Израиле для спектакля «Ladies'Night» изготовили декорации, потому что везти их из России было немыслимо дорого: так делают для «стационарных» театров, но никогда — для антрепризы. Замечательные актеры Людмила Артемьева, Виктор Вержбицкий, Егор Дронов, Дмитрий Марьянов, Петр Красилов покинули свои театры после того, как поработали в спектаклях НТП. Ради работы с Мамедовым актриса Марина Дюжева отказалась от продолжения съемок в телесериале «Дружная семейка», несмотря на снятые за три года и прошедшие по разным каналам 64 серии, ради того, чтобы из «комедийной актрисы» (как утверждает киноэнциклопедия) и «голубой героини», которую так любит публика еще по «Мимино», превратиться в трагическую Мэри из «Загнанных лошадей…».

Мамедов стер грань между антрепризой и современным репертуарным театром и по качеству спектаклей, и по их зрелищности. Как это возможно экономически, никто не знает. Только актеры, перед которыми он иной раз извиняется за билеты в купе, а не в СВ и которых лишь однажды попросил сыграть бесплатно, догадываются, что их продюсер балансирует в своем прекрасном бизнесе «на лезвии бритвы».

Актеры его обожают. Потому что он обожает актеров. Он присутствует на каждом спектакле. Недавно сидел в зале на «Загнанных лошадях» и плакал, его засекли.
Его спектакли — «Ladies'Night. Только для женщин», «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?», «Боинг-Боинг», «Госпиталь «Мулен Руж», «Трактирщица», «Примадонна», «Миллионерша», «Игра в жмурики», «Ханна», «Рикошет».

— Что в итоге победит — новая антреприза или репертуарный театр?

— А нет никакой войны! Есть противостояние не антрепризы и репертуарного театра, а государственного и частного театров. Я считаю, что наша частная компания — это тот же репертуарный театр, только без своего помещения, госдотаций и постоянной труппы. Но я утверждаю, и на сегодняшний день мне, по-моему, удалось доказать, что и таким может быть репертуарный театр. Мы уже давно существуем по тем принципам, которые прописаны в проекте Закона о театре и которые так испугали всех дотационников.

— В чем, в таком случае, коренное различие частного и государственного театров?

— В разной степени ответственности. «Творческая неудача» для меня — непомерная роскошь. Мой провал был бы равносилен банкротству.

— То есть вы существуете в непривычной для нашего театра ситуации?

— Почему? Антреприза — явление не новое. Это, скорее, возврат к классике. До революции в России было несколько императорских театров, а все остальные — антрепризные. Не нужно забывать, что и МХТ был организован как антрепризный театр на деньги меценатов и самого Станиславского… А что такое знаменитые дягилевские «Русские Сезоны» в Париже, как не антреприза?
К сожалению, практика проката дешевых спектаклей для зрителей передачи «Аншлаг» сделала свое черное дело. После таких «антреприз» мы, например, опасаемся ехать в тот или иной город, зная, что волна негатива может коснуться и нас. Но, слава богу, зритель в последнее время стал более разборчивым. Это радует. Именно поэтому я избегаю выражения «антреприза», предпочитая ему другое — «продюсерский театр». Так вот, эра продюсерского театра наступила, хочется это кому-то или нет. Продюсерским стал МХТ, давно уже — «Сатирикон». Театры стали думать о кассе, а значит, о зрителе: придет на спектакль или проигнорирует?

— Из ваших слов следует, что не важно, в какой организационной форме существует театр, важно отношение к делу…

— Именно! И ярчайший тому пример — выпуск «Загнанных лошадей»! Никакими деньгами эту самоотдачу, причем всех, от актеров до костюмеров, не объяснишь!
Хочется если не потрясти зрителя, то дать ему эмоциональный заряд. А лучше — потрясти. Второе — раскрыть актера, максимально. Я знаю миллион актеров, талантливых людей, погибших в недрах гостеатра потому, что там им не дали возможностей реализоваться — ролей. Третье — показать, что не только спектакль стационарного театра может быть ярким, постановочным, серьезным. Наш «Ladies'Night» — масштабный спектакль: около ста костюмов, две с половиной тонны декораций, большое количество артистов, и на этот спектакль стоит очередь желающих заполучить его в свой город, его гастроли расписаны на год вперед. А «Лошади»!
Можно было бы сыграть «Боинг-Боинг» с тремя дверями? Можно! Но нам это было неинтересно. Мы воссоздавали редкий на сцене стиль 60-х. А о декорациях «Госпиталя «Мулен Руж» может мечтать любой стационарный театр!

Кстати, когда мы впервые играли этот спектакль в Самаре, худрук театра привел всю свою постановочную часть и на примере монтировки и погрузки декораций нашего спектакля учил их, как это нужно делать. А уровень самарского театра очень высок.

— Что самое тяжелое в вашей работе?

— Самое трудное — придумать и запустить проект. Самое неприятное — поиск денег. Я часто проверял идею на знакомых, и, бывало, на меня смотрели, как на полного идиота, — ну, кто, скажем, в Тюмени знает, кто такая Мария Каллас? А ведь мы сыграли «Примадонну» с Татьяной Васильевой по всей России более ста пятидесяти раз…

— Без звезд антрепризе не выжить?

— Конечно, лучше со звездами — мы не можем позволить себе такую роскошь, как пустые места в зале. Но, если проект мощный, то можно и без них. Когда мы репетировали «Ladies'Night», еще не было «Антикиллера», Люся Артемьева не была «таксисткой», а Дима Марьянов не был «бойцом», там был только Марат Башаров, который снялся в «Сибирском цирюльнике» и в «Границе». Мы делали спектакль практически без звезд, просто с хорошими актерами. То же самое я могу сказать о «Боинге» — я ни секунды не видел из телесериала «Саша+Маша», да и кто мог сказать, что он будет популярен?..

И потом — звезды, реклама, щиты по всему городу — это все до антракта работает. А после — начинает работать «сарафанное радио», и на плохой спектакль уже ничем не заманишь. Театр — не телевидение, которое может из табуретки звезду сделать, театр — живая, открытая вещь.

— Признайтесь, хочется иметь свое помещение, свой театр?

— Конечно, хочется! Но это не самоцель.

— Чем вас сегодня привлекли «Загнанные лошади»?

— Жизнь многих все больше становится похожа на «застекольные реалити-шоу». Гонка за славой, деньгами — любой ценой. Миллионы о такой жизни мечтают. Наш спектакль — ее изнанка, а не глянцевая обложка. Формат шоу, но цель — через развлекательный формат помочь зрителю задуматься о жизни. И сейчас он к этому готов — еще недавно он хотел только развлечений, его закормили развлечениями, а сейчас хочет и эмоций, переживаний, и — переоценки многих шаблонов. И он их получает. В романе МакКоя, знакомом многим по фильму «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» с Джейн Фонда, заложена очень мощная энергетика. И я счастлив, что наш спектакль ее адекватно передает.

Юрий ЛИХАЧЕВ "Новая газета" 16.03.2006. "ВОЗМУТИТЕЛЬ. Антреприза — как лезвие бритвы: случай Мамедова"