Владимир Жеребцов: «До «Ladies’ Night» я говорил на сцене преимущественно стихами»
В новый «Ladies’ Night» мы искали Грега. Искал продюсер Эльшан Мамедов, искал режиссёр Виктор Шамиров, искали коллеги, уже утверждённые на роли, искали все причастные к процессу. Почему именно Грега? В чем проблема? Кто знает спектакль, не удивляется. Выходит Грег на сцену, и всё начинается. Закручивается действие, развивается сюжет. Все роли яркие, у каждого актёра просто бенефис, но Грег — двигатель сюжета. Импульсивен, откровенен, резок, бесстрашен и трогателен. Искали взгляд, искали харизму, искали идеального актёра. И ещё он должен быть пластичен, хорошо танцевать, органичен во всех предлагаемых обстоятельствах, и так далее. Обычные требования к отличному актёру, скажете вы? Не совсем так. Ещё одно обстоятельство, немаловажное. Есть «Ladies’ Night. Только для женщин», 17 сезонов выходит на сцену Грег - Гоша Куценко. Кто-то осмелится оспорить невероятную харизму Гоши? Актёр, ставший сам брендом, соперничающим с голливудскими звёздами по узнаваемости и популярности в нашей стране. И мы же понимали, что будут сравнивать. Да, спектакль другой, да, многое изменилось в тексте, в сценах, в поворотах сюжета. Но тема, начало, финал неизменны. Всё начинается с Грега. И команда спектакля вдруг решила, что пусть Грега в спектакле «Ladies’ Night. Обновление» зовут Майк... (не спрашивайте).
Сейчас уже можем сказать, что спектакль состоялся, что он нашёл свою публику, что эта публика аплодирует этим актёрам, и для многих уже есть только Майк — Владимир Жеребцов. Мы выждали время, и сейчас начинаем разговаривать с актёрами о спектакле, об ожиданиях, о всём том, что, думаем, интересно и вам. Нам — точно интересно. И всё начинается с Майка. Сегодня говорим с Владимиром Жеребцовым.
Владимир, Вы знали, что всем театром несколько лет искали Грега? То есть Вас?
Нет. Я не знал, и не думал об этом. Дело в том, что почти 5 лет назад был объявлен кастинг в новый «Ladies’ Night». Я пришёл в проект. И даже начались репетиции. Но! Распределения по ролям не было. Мы пробовали каждый разные образы, Виктор Шамиров смотрел, думал, выбирал.
Комментарий продюсера. Эльшан Мамедов: "Владимир не знает, как было всё на самом деле. Прошёл первый кастинг. Шамиров Грега не увидел ни в ком и сказал мне, что пока я не найду Грега, репетировать он не будет. Я искал... Пригласил Жеребцова. Он, наверное, не помнит, но первое, что попросил его сделать Шамиров, это прочитать первую сцену — появление Грега в баре. Он начал читать тект. «Грег есть» - сказал Виктор, и репетиции начались".Да, тогда что-то не срослось и проект был отложен.
Тогда была интересная, как нам всем казалось, идея - сделать русскую версию пьесы. И мы сели переписывать текст под российские реалии. Писали, читали все за всех, пробовали. И выяснилось, что этот сюжет вызывает смех, когда речь идёт о неких иностранных парнях, попавших в такую жёсткую ситуацию. Когда речь пошла о наших реалиях, всем стало совсем несмешно. От идеи русской версии отказались. Потом был большой перерыв в репетициях, из того состава, который был утверждён в 2014 году, остались мы с Гурамом. Роль Гурама была известна, а, кого буду играть я, я не знал.
И когда узнали?
Когда уже было принято решение, что спектакль точно будет. Начались репетиции.
Не могу не спросить. Это знание, что так долго искали, утверждали на роль, добавило ответственности? Особого отношения к этой работе? Или всё, как обычно?
Я не задумывался об этом. О том, что у меня какая-то особая ответственность именно в этой работе. Но сама роль вдруг стала диктовать ответственность за сам процесс, за коллег на репетициях. Чтобы все знали текст, чтобы никто не опоздал, чтобы всё началось вовремя. Подключились внезапно функции помрежа. Мой персонаж отвечает за всех, и я тоже стал «играть Майка» в самом процессе.
Но это только роль так повлияла? Или были предпосылки, ваши черты характера? Может быть, именно они и позволили увидеть в Вас Грега (Майка)?
Может быть. Я окончил институт им. Щепкина, и вот там железная дисциплина воспитывалась мастером. Наш педагог Римма Гавриловна Солнцева за опоздание на минуту карала жестко — ты не мог войти в аудиторию. Беспорядок в аудитории тоже был невозможен — она покидала класс до того момента, пока мы не наводили идеальный порядок. Тогда казалось, что меры очень жесткие, что не всегда это справедливо. Сейчас эта привычка к дисциплине во многом помогает.
После репетиционного периода гиперответственность за товарищей прошла?
Нет, конечно! Коллеги даже немного подшучивают, но уже сложилось, как сложилось. И это знание, желание, чтобы мы всегда были как единый организм, собранные, все вместе. Это же хорошее чувство, правильное.
Пусть и не проходит. Пусть шутят, так веселее.
Конечно! И мы вместе играем очень веселую историю. Вряд ли в этой компании прижился бы человек со слишком серьезным отношением к себе.
А когда вы почувствовали, что вы «банда»?
Когда уже шла заключительная фаза репетиций в павильоне Мосфильма. Мы приезжали утром и уезжали затемно. Целый день были вместе. И всё сложилось. Это было прекрасное время. У нас даже есть свой чат в вотсапе. Он иногда спит несколько недель, потом кто-то бросает сообщение, и даже если не знаешь, что ответить, или нет возможности вступить в диалог, ставишь смайл, чтобы обозначить, что ты здесь, ты рядом, ты рад.
Это же такой спектакль, что играть его можно только будучи единым коллективом, совершенно невозможная история, чтобы кто-то потянул одеяло на себя, кто-то чем-то был недоволен и демонстрировал другим это. Мне нравится эта компания!
Вам пришлось ещё раз принять участие в адаптации текста (назовем это так) пьесы. Возможно Вы читали комментарии, что в версии 2018 текст, некоторые сцены стали жестче и резче, чем в версии 2002.
Нет, не читал. Да, текст достаточно резкий. Мы так услышали современный язык улицы. Но, согласитесь, даже жесткие пассажи выглядят обаятельно. Какой бы не был разговор между героями, какие бы слова они не произносили, воспринимается всё легко — у всех актёров удивительная позитивная энергетика.
В театре им. Пушкина Вы играете исключительно классику. Совсем другой язык.
На сцене да, я говорил до «Ladies’ Night» преимущественно стихами. Шекспир, Мольер. И режиссёры меня воспринимали как актёра классического репертуара. Современные пьесы играть приходилось, но это были лабораторные опыты, которые не выходили к публике.
И ещё, эта работа для меня первая вне стен театра, где я служу с момента окончания института. Я ни разу не выходил на другую сцену. Предложения в проекты были, но как-то не получалось.
И ни с кем из коллег Вы никогда не играли на одной сцене или съемочной площадке?
Только с Костей Юшкевичем (Берни) мы снимаемся в «Склифосовском». С коллегами-«металлургами» ни с кем раньше не встречался ни на сцене, ни на съемочной площадке.
Вы видели его работу в «Ladies’ Night. Только для женщин», где он играет Грехема?
Нет. Я не видел сам спектакль. Сначала специально не хотел смотреть, чтобы репетировать с чистого листа, не зная, как это делают коллеги в предыдущей версии. А потом просто не получалось.
А как Вы относитесь к перспективе играть, как они, спектакль — сейчас уже идёт 17-й сезон. Вы готовы к такому марафону? Думали об этом?
Не думаю об этом пока совсем. Единственное, что можно сказать, играть «Ladies' Night» столько лет — это отличный повод держать себя в отличной форме. Играем спектакль меньше года, зачем загадывать сейчас так далеко?
Сыграно пока немного спектаклей. Уже появилось то самое чувство, когда появляется точное понимание, что вот да, сегодня спектакль удался, есть тот самый контакт с залом, публика ваша?
Сложно сказать. Именно потому, что спектакль совсем свежий. И каждый раз что-то происходит по-другому. У нас же у всех чувство юмора разное. И случалось так, очень хотелось, чтобы публика среагировала на ту или иную фразу, а она не реагировала, и тогда начинали, скажем так, немного импровизировать, добиваться реакции, смеха. Но быстро поняли, что наша импровизация работает гораздо хуже, чем точно выстроенный рисунок, заданный режиссёром Виктором Шамировым.
Можно сейчас точно сказать, что лучше всего идёт контакт с залом, когда удается не то чтобы расслабиться, но когда приходит легкость. Мы слышим смех, мы заводим публику, она — нас, всем радостно, и спектакль идёт как праздник.
О тексте мы поговорили. Перейдём к хореографии. В условия кастинга входило такое умение танцевать?
Нет, конечно! Мы все не самые танцующие артисты, и не самые пластичные и подготовленные к такому шоу. Это абсолютная заслуга Игоря Оршуляка, он смог показать нас публике в выгодном свете. И даже если что-то пойдёт не так во время шоу, то есть же Берни, который перед нашим выступлением сообщает публике, что «эти парни — не танцоры». Мы застрахованы от оценки нас как профессиональных танцовщиков.
Между тем, выглядит всё из зала просто отлично! И о наших Берни. И Юшкевич, и Разбегаев, и Ярёменко играют в «Ladies' Night. Только для женщин». Они пришли в новый спектакль. Как они отнеслись к новой версии?
Они с самого начала были с нами, и очень хорошо отнеслись к новому. И ничего не пытались привнести из того спектакля, где они играют уже 16 лет.
«Дедовщины» не случилось.
Нет.
А вы знаете, что на ваш спектакль приходят поклонницы «Ladies' Night. Только для женщин» и сравнивают?
Не в нашу пользу?
Они очень доброжелательные, они повзрослели вместе со спектаклем. И пишут, что в преображении ваших героев к финалу нет такой драматичной разницы, как у старшего поколения «металлургов». Пишут, что вы сразу красивые все.
Начинали то наши коллеги играть в том же возрасте, что и мы сейчас! Тогда просто сравнивать было не с кем. И дело, мне кажется, всё-таки не только во внешнем преображении — это самое простое. Преображаются наши металлурги внутренне. Это же невероятный, отчаянный, отважный шаг для простого человека выйти на сцену и начать танцевать для публики, и танцевать мужской стриптиз. Поменять жизнь радикально.
Продолжу ещё немного сравнений. В новой версии нет речи о личной жизни Майка совсем.
Мы решили, что главная проблема Майка — его нереализованность, то, что он на самом деле всю жизнь занимался не тем, к чему лежит его душа. Он — артист.
А в вашей жизни была история, когда случился кризис, который задал новый вектор развития? Старое ушло, чтобы дать жизнь новому.
Скорее нет. Если говорить о кризисах и разочарованиях, они есть у каждого артиста. Ты сыграл в каком-то проекте, хорошая работа, ты уверен, что «всех порвал», что проснешься в совсем другом статусе, мир изменится, что-то произойдет. А ничего. Ты хорошо сделал свою работу, и всё, и ничего не произошло, о чем ты мечтал. И начинаешь задумываться. То ли я принял решение? С теми ли я сейчас людьми? В чем проблема? И понимаешь, что проблема в тебе. И это тоже кризис. Кто-то уходит в депрессию, кто-то продолжает идти вперед.
Как Вы думаете, сюжет «Ladies' Night» — он реален в настоящей жизни?
Я думаю, что да. История заострена, она сделана смешно, но она настоящая. Люди через неудачи, из отчаяния идут к радости, к победе над собой.
И спектакль он, как жизнь: в нём объединены сразу несколько жанров. Начинается как драма, потом идет комедия, лирическая комедия, мелодрама, и шоу в финале. И у каждого жанра свой ритм и темп. Драма идет в очень быстром темпе, мелодрама медленнее, комедия быстрее, темп меняется весь спектакль. Получается особое звучание, особый жанр, своя неповторимая музыка. И в этом — жизнь. Наверное, это один из секретов такого успеха постановки.
...На спектакль приходил мой друг, мой коллега. Он сказал, что ему хотелось бы увидеть, продолжение истории, узнать, что потом произошло с этими парнями? Как дела у Джессики с Грехемом? А у Ларри с Денизой как? Как сложилась жизнь каждого? Хоть немного хотелось бы узнать. Я думаю, что это важно, когда судьбы персонажей так цепляют людей в зале. Значит всё складывается правильно.
